Обращение Президенту КР от имени профессионального ИТ-сообщества о Законе «О манипулировании информацией»

От имени профессионального ИТ-сообщества, телеком-бизнеса и экспертов в сфере цифровых технологий в лице Кыргызской Ассоциации разработчиков программного обеспечения и услуг, объединения юридических лиц Ассоциация операторов связи Кыргызской Республики, Ассоциации электронной коммерции Кыргызстана, Общественного фонда «Гражданская инициатива интернет политики» призываем Президента КР не подписывать и возвратить с возражениями в Жогорку Кенеш резонансный Закон «О манипулировании информацией, принятый депутатами 25 июня 2020 года как противоречий статьям 5, 6, 20, 31 Конституции Кыргызской Республики, нормативным правовым актам Кыргызской Республики, в том числе с более высокой юридической силой, международным стандартам в сфере свободы информации и прав человека, общепризнанным принципам и нормам международного права, которые согласно Конституции являются составной частью правовой системы Кыргызской Республики, да еще и принятый с грубым нарушением законодательства.

Принятый в спешке, проигнорировав мнение профессионального сообщества о невозможности его исполнения, закон противоречит не только логике и здравому смыслу, но и предоставляет явно выходящие за рамки законов дискреционные (по усмотрению регулирующего органа) полномочия в условиях правовой неопределенности, что по сути ведет к коррупции и избирательному применению норм права. В случае его подписания и вступления в силу закон будет не только противоречащим системе права в целом, неисполнимым на практике, но и создающим правовой и правоприменительный хаос.

Буквально «протащенный» инициаторами — депутатами Жогорку Кенеша закон, вызвавший столь широкий общественный резонанс и неприятие его обществом, представляет собой крайне неудачную попытку правового регулирования онлайн пространства в цифровую эпоху, включает неисполнимые и неработающие механизмы, существенно затрудняющих деятельность онлайн-сервисов, телеком бизнеса и информационных ресурсов в цифровой среде и сужающих цифровые права и свободы пользователей. По сути мы наблюдаем постыдную попытку со стороны органов власти осуществлять цензуру без надзора со стороны судебной власти, нарушая права граждан на доступ к информации – одного из фундаментальных прав человека, признанных Организацией Объединенных Наций.

Сегодня старые подходы контроля над информацией не работают. Решения, которые были эффективными в прошлой модели общественных отношений – когда информацию можно было контролировать, ограничивать ее распространение, единолично формировать контекст для восприятия, невозможны в цифровую эру. Сегодня у государства нет монополии на формирование повестки дня, она также формируется гражданским обществом, СМИ и другими субъектами – фактически всеми, у кого есть мобильный телефон и страница в социальных медиа.

Создание какого-либо правительственного органа с функциями мониторинга интернет-контента и действий пользователей не является эффективной практикой и повлечет за собой многомиллиардные расходы из государственного бюджета не только на поддержание штата сотрудников, но и на приобретение необходимых технических и программных средств.

Такой мониторинг всего Интернета невозможно делать вручную и в 21 веке никто так и не делает.  

Вот несколько цифр:

По информации из открытых источников (сайт госсзакупок Российской Федерации), аппаратно-программный комплекс «Фоб», который предназначен для автоматизации процесса проведения комплексных исследований по материалам экстремистской направленности в интернете, стоит от 578 450 рублей. Оборудование с технологией DPI (deep packet inspection) для борьбы с запрещёнными сайтами и сервисами, по оценке российских экспертов — рабочей группы «Связь и IT» при Правительстве Российской Федерации —  может обойтись российскому бюджету в 134 млрд руб.

Как видно это довольно значительные расходы для отечественного государственного бюджета, особенно сейчас в период пандемии covid-19, не считая расходов на содержание штата сотрудников такого органа.

Все профессиональное и экспертное ИТ/телеком сообщество единодушно отмечают, что упакованный в красивые фразы о борьбе с «фейками» закон не способен никак решить декларируемую задачу. Он несет в себе высокое регулирующее воздействие, изобилует неточными юридическими формулировками, предлагает неэффективные меры правового регулирования для интернет-отрасли, способен серьезно сказаться на снижении темпов развития ИТ/ИКТ отрасли в стране, приведет к увеличению стоимости доступа к сети интернет, а также значительно ухудшит ситуацию с правами человека в Кыргызской Республике.

Принятие закона повлечет серьезные экономические последствия как для отрасли связи, так и для всех сопутствующих зависимых инновационных рынков.

Приведем лишь несколько явных допущенных нарушений в тексте закона.

 

1) В статье 3 законопроекта указывается, что субъектами правовых отношений, регулируемых настоящим Законом, являются:

— уполномоченный государственный орган в сфере информации (далее — уполномоченный государственный орган);

— интернет-провайдеры, хостинг-провайдеры, владельцы сайтов, владельцы страницы сайта в сети Интернет;

— пользователи сети Интернет.

Таким образом, практически по Джорджу Оруэллу, по замыслу авторов закона в Кыргызской Республике, появится «министерство правды» в лице Министерство культуры, информации и туризма, которое в условиях неоднозначности, правовой неопределенности, размытых юридических формулировок что такое «манипулирование информацией», будет применять закон исходя из субъективного понимания сотрудников. Закон написан так, что добиться его повсеместного исполнения будет вряд ли возможно, даже если нанять в уполномоченный государственный орган «армию» контролеров. Очевидно, применение закона будет выборочным и крайне избирательным, как инструмент цензуры и коррупции.

Но Министерство культуры еще и становится регулятором по отношению к операторам электросвязи (хостинг-провайдерам, интернет-провайдерам), которые не несут ответственности за контент (содержание) информации, распространяемой по сетям связи.

Появление еще одного регулятора отрасли связи, чьи предписания и требования обязательны к исполнению бизнесом, прямо противоречит декларируемым институтами Президента и Правительства лозунгам и планам по ограничению вмешательства государственных органов в деятельность субъектов предпринимательства.

 

Подчеркиваем, что попытка распространить действие указанного закона на абсолютно всех «пользователей сети Интернет» не состоятельна с правовой точки зрения. Требуя, чтобы ВСЕ пользователи интернета соблюдали обязанности, возлагаемые предполагаемым законом Кыргызской Республики, авторы закона пытаются отрегулировать права резидентов других стран, что нарушает принцип государственного суверенитета в соответствии с нормами международного права. Устав Организации Объединенных Наций основан на принципе «суверенного равенства всех ее Членов», и юрисдикция государства в целом ограничена его географической территорией.

Как известно, Интернет имеет трансграничный характер. Ни одно государство не может определить свои границы в Интернете, а субъектами в Интернете являются не физические или юридические лица, а сетевые объекты (т.к. сеть индексирует не человека, а IP-адрес, и не важно это человек, или программный робот – «бот», или умное устройство). Предъявление требований кыргызстанского законодательства к зарубежным интернет-ресурсам и сервисам фактически является либо попыткой регулировать весь Интернет, включая зарубежный сегмент, либо, напротив, изолировать кыргызстанский сегмент Интернета от международного.

 

2) Согласно предложенной редакции статьи 7 проекта, при обнаружении ложной или недостоверной информации, а также при выявлении в поступившем обращении несоответствующей действительности информации уполномоченный государственный орган выносит решение о прекращении распространения данной информации и направляет его в адрес распространителя информации или владельца сайта, или владельца страницы сайта в сети Интернет.

Лицо, в адрес которого направлено решение о прекращении распространения ложной иди недостоверной информации, обязано в течение 24 часов с момента поступления такого решения прекратить распространение данной информации.

При этом не ясно, как и кем будет устанавливаться, что обнаруженная информация является «ложной, недостоверной, не соответствующей действительности».

Согласно действующему законодательству Кыргызской Республики, признание информации не соответствующей действительности возможно исключительно в судебном порядке и установление этого факта является прерогативой суда. Согласно части 6 статьи 18 Гражданского кодекса Кыргызской Республики лицо, в отношении которого такие сведения распространены, вправе обратиться в суд с заявлением о признании распространенных сведений не соответствующими действительности, если установить лицо, распространившее сведения, порочащие честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, а также сведения, порочащие деловую репутацию юридического лица, невозможно.

Таким образом, предложенные законом нормы противоречат нормативному правовому акту с более высоко юридической силой, что недопустимо в соответствии с Законом Кыргызской Республики «О нормативных правовых актах»: согласно части 2 ст. 6 которого «Нормативный правовой акт не должен противоречить нормативному правовому акту, имеющему по сравнению с ним более высокую юридическую силу.».

В связи с указанными противоречиями требованиям законодательства Кыргызской Республики, возложением на исполнительную власть новой функции, которая нормативным правовым актом более высокой юридической силы отнесена к судам, считаем обязательным получить заключение Правительства Кыргызской Республики на указанную депутатскую инициативу.

Кроме явного выхода за пределы компетенций и полномочий, предоставленных законом Правительству и фактическому «присвоению» судебных полномочий Министерству культуры путем предоставления права по усмотрению своим решением определять ложность или достоверность распространяемой информации, обращает внимание также и срок – 24 часа, в течение которого владелец сайта будет обязан удалить информацию.

В случае с зарубежными контентодержателями – Facebook или YouTube, другими зарубежными платформами/сетями – этот срок явно недостаточен. Можно сделать вывод, что авторы закона не ставили перед собой задачу установить цивилизованные способы взаимодействия с зарубежными распространителями контента, устанавливая столь невыполнимые с точки зрения международных подходов требования.

 

3) Согласно ст. 8 закона, Интернет-провайдер, провайдер хостинга, владелец сайта и (или) страницы сайта в сети Интернет ограничивает или запрещает доступ к ложной или недостоверной информации, распространение которой в Кыргызской Республике запрещено, по решению суда или уполномоченного государственного органа.

И далее (ч.2) «Интернет-провайдер обязан осуществлять идентификацию абонентов сети Интернет по запросу суда или уполномоченного государственного органа.».

То есть все равно все сведено к блокировкам контента.

При этом в законе не уточнено – в каких случаях блокировки будут происходить по решению суда, а когда по решению Министерства культуры. Указанное создает возможности для избирательного применения норм права, и установления цензуры.  Согласно части 2 статьи 11 закона «О нормативных правовых актах», нормативные правовые акты должны быть внутренне согласованными, логично построенными и соответствовать нормотворческой технике.

Приведенная норма законопроекта не только противоречит указанным требованиям, но в условиях такой правовой неопределенности, предоставляет возможность для правоприменителя – органа государственной власти, — дискреционных полномочий – то есть действий по своему усмотрению, что противоречит Конституции Кыргызской Республики, согласно части 3 статьи 5  которой «Государство, его органы, органы местного самоуправления и их должностные лица не могут выходить за рамки полномочий, определенных настоящей Конституцией и законами.». Это создает возможность для коррупции.  

Указанные нормы являются заведомо не исполнимыми, поскольку технической возможности у кыргызских операторов связи ограничить доступ к информации по решению Министерства культуры не имеется.

Блокировки контента не работают в ситуации с социальными сетями – невозможно заблокировать отдельную страницу пользователя в сети Instagram или Facebook, или Одноклассники, в этом случае придется блокировать ВСЮ социальную сеть. Но разве это приемлемая мера: сделать недоступной платформу, в которой размещены аккаунты кыргызстанских политиков, магазинов, бизнеса и других законопослушных граждан из-за одного или нескольких противоправных пользователей?

Блокировки не работают в условия шифрованного трафика – так называемых HTTPS сетей (а это до 90 % всего интернет-трафика). Протокол HTTPS обеспечивает связь между браузерами и веб-сайтами, зашифровывая данные и не позволяя интернет-провайдерам и госорганам читать или изменять их. Также блокировки не работает с сетями доставки контента (CDN).

У отечественных операторов связи отсутствует возможность фокусной блокировки: Зачастую требуется блокировка IP-адресов, технически размещенные на ресурсах крупных компаний, предоставляющих различные популярные сервисы (например, в случае блокировки youtube —  есть вероятность получить неработоспособность Google Mail, Google Drive и т.п. сервисов компании GOOGLE, имеющих одинаковые IP-адреса для всего контента).

Закупка операторами связи оборудования, обеспечивающего блокировки, именно сейчас – в период пандемии коронавируса, да еще и в предвыборный период – непозволительная роскошь, поскольку операторы связи итак несут значительную финансовую нагрузку, не отключая от услуг связи пользователей, которые не в состоянии оплатить долги, выполняя социальные задачи по доступу к информации.

Принятие этого закона неминуемо повлечет удорожание услуг связи для жителей Кыргызской Республики, которым придется покрыть расходы операторов на приобретение и обслуживание дорогостоящего оборудования. Это может привести к социальному протесту и отторжению закона со стороны всех пользователей интернета, снижая темпы устранения цифрового неравенства и подключения жителей к сети интернет. Является ли это оправданным сейчас в предвыборный период?

Блокировки причиняют побочный ущерб и чреваты значительными социальными, экономическими и политическими издержками. Финансовые затраты могут исчисляться миллионами долларов за каждый день подобной блокировки.

Например, специалисты Deloitte подсчитали, что государство со средним уровнем проникновения интернета может потерять не менее 1,9% своего ежедневного ВВП за каждый день отключения интернета. Для стран с уровнем проникновения интернета ниже среднего такие потери составляют около 1% от ежедневного ВВП, а для стран низким уровнем – порядка 0,4% — до 500 тыс. долларов США в день. Блокировки наносят ущерб бизнесу, препятствуют инвестициям и замедляют экономический рост.

Блокировки легко обходятся, не препятствуют распространению слухов, а зачастую наоборот — способствуют этому. Многие люди обходят ограничения, используя VPN. В сети огромное количество «инструкций» по обходу блокировок, такие решения уже стали привычными в обиходе пользователей. Пока существует хотя бы один незаблокированный IP адрес, есть возможность развернуть OpenVpn, направив туда весь трафик.

Ну и кроме того: несложно создать на замену заблокированным программам и сайтам новые (как это происходит, например, с порнографическими сайтами). Это будет бесконечная гонка, игра в прятки, в которую будет ввязан государственный орган. В результате, блокировки создают «иллюзию» работы государственных органов, поскольку противоправный контент все равно остаётся в сети.

Особенно важно иметь полноценный доступ к Интернету в условиях реализации концепции «Цифровой Кыргызстан», в том числе для преодоления цифрового разрыва между центром и регионами, «включения» жителей отделенных регионов в цифровую трансформацию. Реализация Концепции в полной мере (например, он-лайн образование на Ютьюб, получение госуслуг и т.п.) зависит от наличия полноценного доступа к Интернету.

 

Не выполнимыми являются и требования ч. 2 ст. 8 проекта об обязанности осуществлять идентификацию абонентов сети Интернет по запросу суда или уполномоченного государственного органа.

Оператор электросвязи просто не обладает такой информацией: согласно Закону «Об электрической и почтовой связи» (ст. 24-1) Оператор связи создает базы данных об абонентах и оказываемых им услугах связи. То есть у оператора связи имеется информация только и исключительно о своих абонентах, с которым у него заключен договор на оказание услуг связи, а не обо всех пользователях Интернета, социальных сетей.

Пользователи социальных сетей, в сети Интернет не указывают своих паспортных данных, и уж тем более они не известны провайдеру в силу технических возможностей – нет требований предъявлять паспортные данные для пользования Интернетом.

Принцип «анонимности» пользователей Интернет изложен в Декларации свободы коммуникаций в интернете, согласно которому для обеспечения защиты от онлайн-слежки и продвижения свободы самовыражения, государства должны уважать желание интернет-пользователей не раскрывать свою личность.

Касательно анонимности в сети Интернет, ООН отмечает следующее:

— шифрование и анонимность обеспечивают отдельным           лицам и группам пространство неприкосновенности частной жизни в Интернете, где они могут иметь собственное мнение и осуществлять свободу выражения мнений без произвольного и незаконного вмешательства или посягательств;

— государствам рекомендуется поощрять распространение и использование гражданами средств шифрования и анонимизации, признавая их важнейшими инструментами защиты прав человека. Для этого необходимо создать надлежащие правовые и политические рамки, в т.ч. принять надлежащие законы с целью защиты неприкосновенности частной жизни и обеспечить гарантии, надзор и средства правовой защиты. При этом, уважение анонимности не мешает государственным органам принимать меры для отслеживания цифровых следов преступников, совершающих уголовно-наказуемые деяния в сети интернет.

Кроме того, согласно Закону «Об электрической и почтовой связи», сведения об абонентах и пользователях услуг связи являются конфиденциальной информацией и подлежат защите, могут раскрываться только при наличии к тому правовых оснований при осуществлении оперативно-розыскной деятельности и могут предоставляться только уполномоченным государственным органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность в сетях связи.

Аналогичные исключения предусмотрены в соответствии с Законом «Об информации персонального характера»: ограничение прав субъекта персональных данных установлены только для персональных данных, полученных в результате оперативно-розыскной деятельности, за исключением случаев, когда эта деятельность проводится с нарушением законодательства Кыргызской Республики; для персональных данных субъектов, задержанных по подозрению в совершении преступления либо которым предъявлено обвинение по уголовному делу, либо к которым применена мера пресечения до предъявления обвинения в органах, проводящих указанные действия.

 

Уважаемый Сооронбай Шарипович,

На сегодняшний день Кыргызская Республика – единственная страна в Центральной Азии, в которой ограничение на распространение контента в сети возможно только на основании решения суда (Глава 25-1 Гражданского процессуального кодекса Кыргызской Республики: «Производство по заявлениям о признании экстремистскими или террористическими информационных материалов, которые призывают к осуществлению такой деятельности либо обосновывают или оправдывают необходимость ее осуществления», которая позволяет в 3 или 5-дневный срок ограничить доступ к протравному контенту), что соответствует лучшей европейской и общемировой практике.

Практика избирательных внесудебных блокировок контента в интернете будет противоречить действующему законодательству, в котором четко сформулированы критерии и механизмы признания контента противоправным и ограничения к нему доступа на основании решения суда.

До настоящего времени нет никаких подтверждений того, что блокировка сайтов снижает уровень преступности, детских суицидов, наркопотребления и других негативных социальных явлений, с которыми предлагают бороться указанными методами авторы закона.

 

Проблемы борьбы с «фейковыми» новостями сегодня обсуждаются во всем мире, особенно в связи с ростом новых технологий, возможностями применения искусственного интеллекта и т.п. Эксперты прогнозируют, что высокотехнологичный способ «вкладывать слова в чьи-то уста» станет самым современным оружием в условиях информационных войн.

Но никто из экспертов не предлагает при этом мониторить весь интернет и действия пользователей и блокировать ресурсы. Все-таки для цифрового развития страны преимуществ и возможностей, предоставляемых новыми технологиями и Интернетом гораздо больше, чем вреда.

Многие эксперты сходятся во мнении, что особое внимание следует уделять новым навыкам в сети, таким как проверка информации (верификация, факт-чекинг), прозрачность, повышение информационной/медийной грамотности. Это многостороння работа, с участием всех заинтересованных сторон. Важна работа в этом направлении и самих госорганов. Это и превентивное распространение информации, и своевременное реагирование на «фейки». В отношении недостоверной общественно-значимой информации представляется правильным бороться не с помощью блокировок, а путем размещения достоверной информации о событиях и фактах, а также открытых данных на официальных веб-порталах органов государственной власти. Кроме того, такие новости могут сопровождаться ссылками на доказательство подлинности информации из других доверенных источников.

 

Уважаемый Президент,

Мы, как выразители интересов предпринимателей ИТ и телеком отрасли, гражданского и экспертного сообщества, призываем прислушаться к голосу экспертов и не предпринимать в правовом поле шагов, способных навредить имиджу Кыргызской Республики как демократического форпоста в центрально-азиатском регионе, особенно в год развития регионов, цифровизации страны.

Убедительно просим Вас вернуть в Жогорку Кенеш с возражениями принятый Закон «О манипулировании информацией».

Если закон будет подписан Вами в принятой редакции, он неизбежно приведет к подавлению свободомыслия, к преследованию граждан за высказанное мнение и суждение и, как следствие, к уничтожению общественной дискуссии, в том числе при общественном обсуждении законов и важнейших государственных решений — все это в итоге спровоцирует разрушение народовластия.

В предвыборный, а ещё более – в поствыборный период, недовольство растущего числа граждан, лишенных этим законом права на судебную защиту свободы мысли и мнения, преследуемых исполнителями закона в лице государственных органов, — станет дополнительным серьезным дестабилизирующим фактором и усилит противостояние между прошедшими во власть и проигравшими выборы группами и их сторонниками.

Вместо всего этого, мы призываем законотворцев сосредоточиться на принятии и совершенствовании экономического и инновационного законодательства, направленного на развитие бизнеса, в том числе в цифровую эпоху, регионов и сокращению масштабов коррупции.

 

 

От КАРПОУ            _________________________________

 

От АОС                     _________________________________

 

От АЭК                      ________________________________

 

От ОФ ГИИП          ________________________________